Полтора часа в Мариуполе – азовец с позывным "Вишня", прибывший на помощь гарнизону.
«Мне предложили полететь на помощь ребятам в Мариуполь, – рассказал Дмитрий. – Я еще с одним другом улетел. Я понимал, что это может быть билет в один конец, но там не хватало людей, нужно было помочь».
«Мы видели контуженных детей, которые шли за водой, трупы на улицах, среди которых они играли в мяч и смеялись. А еще запомнил гулявшую мамочку с детской тележкой, а рядом на аллее лежали мертвые люди. Это был какой-то сюрреализм.
Где-то недалеко шел бой. Ребята заняли позицию у дома. Их задачей было подбить танк, курсировавший по перекрестку и прикрывавший пехоту россиян. Они привезли Матадоры и Джавелины. Но одно неверное решение, и ребят ранило. Этот танк выстрелил прямой наводкой. Снаряд пролетел между ними, легко ранив. Дмитрию обожгло лицо взрывчатыми газами.
Их забрали медики. После лечения он снова вернулся в подразделение.
«Я сначала падал, когда мины летели, – рассказал «Вишня». – Но ребята начали смеяться. Они уже привыкли и не обращали на эти мины внимания. На войне на многое не обращаешь внимания. Например, порвалась форма, так в ней и воюют. Деньги и золото тоже не имеют никакого значения».
«Вишне» даже среди руин под ноги попался огромный сверток с деньгами. Он только отшвырнул его ногой. Война, зачем эти деньги?
Затем последовало второе ранение в руку. А в третий раз в него попал снайпер, но Дмитрию было суждено остаться в живых. Это было уже на Азовстали. Его уложили в отдельную комнату и ухаживали. У медиков уже заканчивались медикаменты и силы. Ранения в брюшную полость уже не лечились. Бойцы умирали.
Один снаряд попал в соседнюю комнату и не разорвался, а просто разбил стены. Все, кого там привалило, стали двухсотыми. Их никто не вытаскивал оттуда – очень большие плиты упали – так они там и остались.
«Мы не верили, что будет приказ сдаться в плен, – говорит Дмитрий. — Потому что это воспринималось как конец».
Когда сообщили, что нужно сдаваться, Дмитрий хотел застрелиться. Сидел, вертел в руках оружие, но все же решил, что этот путь для слабаков. Хотя слышал, что «азовцев» российские оккупанты ненавидят и издеваются над ними особенно жестоко.
Дмитрия вынесли из Азовстали на носилках. Затем последовали обыски и допросы в Новоазовске. «Орки забирали всё, что считали ценным для себя, — улыбнулся Дмитрий. – Это для них трофеи».
ФСБшники допрашивали, кто что делал, стрелял ли в мирное население. Хотя эти ответы их мало интересовали, потому что у них была другая задача — спровоцировать бойца дать показания, что «азовцы» — это сорвиголовы, которые не жалеют никого.
Сейчас разыскивают кого-то, кто может оболгать командира, «Редиса», пользующегося у бойцов беспрецедентным уважением.
После допросов и всех формальностей раненых поместили в больницу. Но лечение как таковое не давали. Даже обезболивающих не давали.
«Медички всё просили меня — не смотри мне в глаза, не смотри, — усмехнулся Дмитрий. – Они боялись черной магии. Они так боятся "Азова" и "азовцев"! И думают, что нам помогают потусторонние силы.
Даже ФСБшники допускают такое, некоторые при выходе бойцов из Азовстали не сдерживались и говорили ребятам, что воюют они "охуенно!"
«Может быть, может и поддерживает высшая сила, — согласился Дмитрий. — Мы на Азовстали все поверили в высшие силы. Я из казацкого рода. Может, кто-то и характерником был».
Полтора месяца пролежал «Вишня» во вражеском госпитале. А однажды ночью их разбудили и приказали собираться. На обмен. Дмитрий до последнего не верил, что обменяют (трижды составляли списки, в них его фамилии не было). Не верил он и в то, что без подлянки не обойдётся. Каждую минуту думал, что вот-вот ударят то ли «Градами», то ли ещё чем-то. Но все обошлось, они добрались до своих. Дмитрий расслабился только когда увидел своих и Екатерину, жену своего побратима с позывным «Мокрый».
Теперь ждут других ребят и командира. Но из него оккупанты лепят жестокого насильника солдат и собираются судить. Потому что боятся. По легенде, когда «Редис» вошел в СИЗО, все вертухаи притихли…
